Далеко все литературные произведения, встречающиеся на просторах Интернета или в книжных магазинах, отмечены глубиной мысли, оригинальным сюжетом, индивидуальным авторским стилем.
Современная литература требует не только прочтения, но и критического осмысления. И особенно «сетература» – литературное творчество авторов, рассматривающих интернет как главное средство распространения своих творений.
Бремя кропотливого исследования творчества “сетевых” писателей решили взять на себя Тимур и Настя Зиатдиновы – авторы занимательных роликов на youtube канале «Литтреш».
Борьба с графоманией на youtube канале «Литтреш»
– Тимур, ты хорошо спишь по ночам? Авторы proza.ru и других литературных порталов никогда не простят слов, которые ты сказал насчет их произведений. Тебе совсем не жалко данных писателей?
Тимур: Сплю я плохо… Но только потому, что читаю этих самых авторов и пишу сценарии к роликам. Простят они нам, не простят – их дело. Сами виноваты: выложили в свободный доступ – ловите мнение. Да и мы не обижаем непосредственно авторов – только по тексту высказываемся. Если это задевает – опять же, сами виноваты, пишите в стол.
Анастасия (смеется): Жалко – у пчелки в попке. Представил на суд свою писанину – будь готов держать ответ. Я сама когда-то публиковала свои стихи на одном из сайтов и всегда находила слова для тех, кто меня критиковал. И это были не угрозы в стиле некоторых обидчивых авторов “я на вас в суд подам”. И хвалили, и ругали – со всеми беседовала до конца. Графоманы – особая статья, их жалеть можно только как больных людей, но не как непризнанных поэтов и прозаиков.
– Ролики на канале «Литтреш» – это в одинаковой степени заслуга вас двоих? То есть вы вдвоем все делаете? Как вы пришли к идее создания канала?
Анастасия: Тимур начал почитывать прозу.ру. Уже не помню, зачем он это делал… Но еще не ради обзоров. Меня это бесило. Я тогда еще не понимала, как можно добровольно читать столько словесной руды. И как-то предложила ему извлечь пользу из этого странного “хобби”. По-моему, все было так.
Тимур: Заслуга нас двоих в создании канала, а вот ролики – какие-то делаю только я, какие-то вместе – например, читаем и разбираем тексты на кухоньке – а какие-то Настя делает сама. Идея канала возникла у меня, Настя вовремя поддержала. В данный момент моя основная деятельность –Литтреш.
Анастасия: Моя основная деятельность связана все же с журналистикой пока. Если точнее – с редактурой и издательством… но периодических изданий. С литературными текстами я работаю, но в качестве хобби. Очень бы хотела работать в литературном издательстве, но пока не берут. Предвосхищая вопрос – потому что что редакторов любят с полиграфическим образованием, а не с журналистским.
– Следите за творчеством буктьюберов?
Тимур: Честно – не смотрю. Иногда гляну дядю Шурика, иногда – Читалочку, но кого-то ещё – только чтобы убедиться в очередной раз – скучно. Для меня. Не могу я слушать их – мне кажется, что они все из одной пробирки. Одни и те же слова, одна и та же манера… иногда я страдаю подозрениями, что большинство буктьюберш – порождения магазина “Лабиринт”.
Коммерческий подход к творчеству
– В одном из ранних выпусков канала “Литтреш” разбиралось творчество одного автора. На его странице на сайте proza.ru автор заявляет о членстве в Российском Союзе писателей, перечисляет немало сборников, в которых были опубликованы его сочинения. С одной стороны – внушающий уважение Союз писателей России, с другой – неумелая проза одного из членов этого самого “Союза”. Как объяснить эту головоломку?
Анастасия: Деньги и свобода слова. У нас в стране очень много различных объединений, которые называют себя: СПР (Союз писателей России), РСП (Российский союз писателей) и т. д. Членство во многих из них – вопрос аккуратной уплаты членских взносов и далеко не всегда – большая литературная известность и нужные знакомства в секретариате. И такая порочная практика, кстати, заведена не только в сообществе писателей. Я, например, знаю одного товарища с корками Союза журналистов России (того самого Союза, настоящего), который к журналистике (профессиональной) имеет мало-мало-мало отношения. Тоже пописывает стишки и прозу, кстати.
Тимур: Люди, пишущие многабукафф и бездарно, были всегда, только с появлением интернета и ресурсов наподобие проза.ру и samlib.ru эти люди получили возможность быть услышанными. Влиять на литературу в целом они вряд ли могут, только если не будут пачками пробираться в книгоиздательский мир. Да, уже такие тенденции есть – серия “Звезда рунета” АСТ, например; да и та же Соломатина Татьяна – представитель так называемой “блогерской литературы”. Но пока этого безобразия мало, и основу нашей литературы составляют более-менее грамотные авторы. Что будет со временем – надеюсь, естественный отбор сделает своё дело: слабые тексты будут продолжать отсеиваться.
– Один из сетевых пользователей метко выразился относительно современной литературы: «Главное, не чтобы читали, а чтобы купили…»
Анастасия: Метко, но это уже не про искусство, мне кажется, а про что-то другое.
Тимур: Думаю, те, для кого в первую очередь создавать что-то, делиться своими мыслями и своим миром, ещё остались в достаточном количестве. Но вообще да – искусство сейчас бизнес. Однако не стоит слишком утрировать – бизнес не всегда плохо. Ничего плохого же нет в том, что добротный автор получает приличные деньги за свою работу.
Видные писатели и российский книжный рынок
– Кого из современных авторов вы бы отнесли к самым сильным писателям современности? Например, из русских авторов на слуху уже многие годы – Евгений Гришковец, Татьяна Толстая, Захар Прилепин, Виктор Пелевин…
Анастасия: По-моему, на этот вопрос нельзя ответить объективно. Конкретно мы не можем этого сделать, потому что не критики и не писатели. Например, я не читала Акунина вообще. Толстую начала, но не пошло. Захар Прилепин «пошел», но сказать, что он “велик”… он просто «пошел». Джонатан Франзен хорошо тем, что наконец-то пишет не про “как было”, а как есть. И пишет так же – как есть, без прикрас. Но это для меня так кажется, то есть он тоже “пошел”. Хочется верить, что мои вкусы совпадают с планами Вселенной на вечность. Но об этом, возможно, задумываются и фанаты Толстой, например, или Акунина… Джоан Роулинг! Вот это уже точно на многие времена. Возможно, что и на вечность. Звучит наивно. Но я правда так считаю. Миру давно не хватало обновленных сказок со старой моралью.
Тимур: Гришковец – интересный, но довольно своеобразный гражданин, мне понравились его рассказы из жизни. На мой взгляд, Прилепин и Пелевин – в последние годы самые годные товарищи. Первый – потому что какой-то простой и свой (такое странное достоинство его прозы), а второй – странный, абсурдный, фантастический и точно попадающий в моё видение окружающего. Зарубежных в последнее время практически вообще не читаю – что-то застряло в моей голове, что читать их в переводе – не то.
– Какая ситуация на книжном рынке сейчас на ваш взгляд?
Анастасия: Александр Архангельский хорошо сказал в одном из интервью – книг-то стало больше, в плане наименований, а вот тиражи с советскими не сравнятся. Если перейти на язык экономики, издательства работают по принципу экстенсивного пути развития: издал-забыл, все равно читатель поступит так же: прочитал – забыл.
Нужна будет новая жвачка, новое имя, чтобы подхватить на крючок неразборчивую всеядную публику. Нужно больше золота. Раскрутить и продать нового автора проще, чем найти одного гениального, у которого одна книга выдержит три-четыре переиздания.
– Явление «литературного рабства» продолжает оставаться актуальным или уходит в прошлое?
Тимур: Не сомневаюсь и думаю, что приобретает всё большую и большую популярность. Никогда не поверю, что Олег Рой, Дарья Донцова и иже с ними могут писать по три-четыре книжки в год на протяжении кучи лет. С Роем вообще жесть – он же пишет в разных жанрах: женская проза, фантастика, детская литература… Да и если глянуть на его тексты – настолько стиль отличается, что приписать авторство одному человеку невозможно.
И думаю, что малоизвестные авторы – точнее, не авторы, а псевдонимы – это “творческие коллективы”. Такие как правило пописывают простенькое фэнтези, детективчики и любовные романчики. Своего рода такие же «нонеймные» негры. Но «литературные негры» – это же не рабство. Это добровольное дело. Тот же фриланс: заказали у тебя текст, ты его написал, отдал, получил «бабло», а то, что он под чужим именем – сам на это шёл.
